Операция «Монастырь» — одна из самых успешных операций советской внешней разведки против немецкого Абвера в годы Великой Отечественной войны.
Продолжалась с 1941 по 1944 год.
Продолжением операции «Монастырь» стала операция «Березино».
Непосредственный руководитель операции – Судоплатов Павел Анатольевич.
Основной исполнитель – разведчик Демьянов Александр Петрович.
Демьянов Александр Петрович (1910 – 1978 годы) – советский разведчик, оперативный псевдоним в советской разведке – «Гейне», в абвере – «Макс» (по другим данным – «Фламинго»).
Принадлежал к дворянскому роду.
Прадед — Антон Головатый — был первым атаманом кубанского казачества.
Отец — офицер русской императорской армии, умер в 1915 году от ран, полученных на фронте в Первую мировую войну.
Младший брат отца был начальником контрразведки белогвардейцев на Северном Кавказе. После взятия Анапы частями Красной Армии он был арестован чекистами и отправлен в Москву, однако по дороге умер от тифа.
Мать Александра Петровича была известна в дворянских кругах Санкт- Петербурга. Она окончила Бестужевские курсы в Смольном институте благородных девиц, свободно владела французским и немецким языками. Ее принимали в домах петербургской знати.
Во время Гражданской войны она оказалась с малолетним сыном Александром в Анапе. Ей предлагали эмигрировать во Францию, но она отказалась.
Однако из-за дворянского происхождения Александр не смог получить высшее образование и, переехав вместе с матерью в 1920 году в Петроград, начал работать электромонтажником.
В 1929 году он был арестован ГПУ по обвинению в незаконном хранении оружия (пистолет был подброшен). В итоге Александр был принужден к негласному сотрудничеству с ГПУ, где он и получил свой псевдоним. Его нацеливали на разработку связей оставшихся в СССР дворян с зарубежной эмиграцией.
Через некоторое время он был переведен в Москву, где начал работать в Главкинопрокате и был знаком со многими известными актерами. Он нередко бывал на бегах, держал в Манеже свою лошадь. Одним словом, стал человеком, широко известным в Москве.
Ему повезло в том, что по приезде в Москву с ним начали работать опытные и творческие оперативные работники НКВД Виктор Ильин и Михаил Маклярский. Они не нацеливали «Гейне» на мелкое доносительство, а готовили из него умелого и преданного сотрудника органов государственной безопасности. Первоначально вынужденное сотрудничество постепенно переросло в дело всей его жизни.
Ещё до начала Второй мировой войны «Гейне» вышел на контакт с представителем германской торговой миссии в Москве, и тот в разговоре назвал ряд фамилий русских эмигрантов, которые поддерживали отношения с его семьей до революции. Этот контакт показал, что немецкая разведка интересовалась им и искала подходы с целью вербовки. На этом этапе он получил в картотеке абвера в Берлине кличку «Макс».
Биографические данные «Гейне»-«Макса» послужили неплохой основой для разработки легенды советского разведчика, намеченного для заброски к немцам через линию фронта. Началась активная подготовка операции.
Подробнее следует остановиться на том, почему операция получила такое название.
В то время в поле зрения органов государственной безопасности были некоторые представители русской аристократии – бывший предводитель Дворянского собрания Нижнего Новгорода Глебов, поэт Садовский, член-корреспондент Академии наук Сидоров и некоторые другие. В свое время они учились в Германии и, по имевшимся сведениям, были известны немецким спецслужбам.
Жили они в Москве на территории Новодевичьего монастыря, где нашли прибежище потомки некогда именитых дворян.
Особое внимание органов госбезопасности привлекал бывший придворный поэт Садовский и его сожительница — бывшая фрейлина императрицы. Их посещали жены некоторых членов Политбюро ЦК КПСС (в частности, жена А.И. Микояна) и других руководящих работников. Посещая монастырь, жены руководящих работников занимались спиритизмом, гадали на картах.
В июле 1941 года из этих и других лиц с помощью агентуры, по типу известной легендированной организации 1920-х годов «Трест», была создана прогерманская подпольная церковно-монархическая организация «Престол». В неё и был внедрен «Гейне», а сама операция получила название «Монастырь».
17 февраля 1942 года Демьянов за Можайском перешел по минному полю линию фронта и сдался немцам, заявив, что является членом антисоветского подполья. Вот как описывает все сам Александр Петрович:
«Последовала серия непрерывных допросов, днем и ночью. Я находился под неустанным наблюдением. Меня привели в блиндаж к майору. Тот по-русски спросил меня, почему я предал Родину.
Остро резанул его взгляд, полный холодного презрения, взгляд кадрового офицера, типичного тевтонца, гордого своим превосходством.
Он демонстративно встал из-за стола, когда капитан усадил меня пить чай, брезгливо бросил реплику «предатель Родины» и вышел.
Затем меня увезли в штаб, который помещался в большой избе».
Он рассказал немцам о существовании в Москве монархической организации, связанной с враждебно настроенными к советской власти лицами, ведущими антисоветскую деятельность и желающими проводить работу по указанию германского командования. Далее «Гейне» писал:
«При вторичном допросе, на котором присутствовало много офицеров разных рангов, меня засыпали вопросами: кто послал, кто члены организации, как я добрался, когда ходят поезда на Можайск, кто моя жена, отец, их адреса. (Тут надо добавить, что перед уходом на задание «Гейне» зашел к тестю, чтобы предупредить, как себя вести, если кто-нибудь явится от него. Тесть был профессором медицины, практикующим на дому. Прощаясь, тесть достал крестик жены «Гейне» и, несмотря на сопротивление Александра, надел ему на шею, сказав: «Крест спасет вас». Благословил, обнял на прощание, как сына.)
Я утверждал версию, что идеологические противники советской власти объединены в организацию «Престол». Их цель — борьба с коммунизмом.
Мне был поставлен ультиматум: если я скажу правду, то сохраню жизнь и буду находиться до окончания войны в концлагере. Дали полчаса на размышление. Пригрозили «третьей степенью» пыток. Меня вывели в другую комнату, где стояло несколько коек, по стенам висело оружие».
Затем в сопровождении трёх солдат с винтовками его вывели во двор на расстрел…
После инсценировки расстрела его провели в ту же комнату, где допрашивали.
Обратимся к мемуарам «Гейне»:
«Там был накрыт и сервирован стол. Старший по званию офицер радушно пригласил: «Господин Александр, коньяк, водочка. За успех. Будем вместе работать. Вам некоторое время придется побыть в Смоленске, куда мы отправим вас завтра».
Начался инструктаж. Он подействовал на меня, как шпоры на скакуна. Значит, игра началась».
Однако в Смоленске проверка продолжилась. Его поместили в местном концлагере.
Вскоре «Гейне» перевели на городскую квартиру в Смоленске, где два специальных инструктора занимались с ним специальной подготовкой. Всех троих кормили обедом и выдавали бутылку шнапса. После занятий один из инструкторов отводил его обратно в лагерь. Изучали тайнопись, шифровальное и радиодело.
Через несколько недель состоялась встреча «Гейне» с представителем абвера, на которой ему сообщили, что скоро его отправят обратно в Москву с заданием по подрывной работе в столице.
Уточнили некоторые детали, время для связи и условились, что «курьеры», прибывающие в Москву, являться будут к его тестю, а тот будет их связывать с «Гейне».
После этого «Гейне» в сопровождении немецкого офицера переправили в Минск, откуда он должен был вылететь самолетом через линию фронта, прыгнуть с парашютом, а дальше добираться до Москвы.
15 марта 1942 года его отвезли на аэродром и посадили в самолет, где уже находился некий русский, одетый в форму советского солдата. «Гейне» сказали, что это его напарник по фамилии Краснов и что он будет прыгать первым. Но во время полёта Краснова укачало и первым через люк прыгнул «Гейне». Повредив колено, он приземлился в лесу около райцентра Арефина Ярославской области.
Из Москвы приказали немедленно доставить его в Ярославль, после чего в сопровождении сотрудников госбезопасности на автомобиле он отправился в Москву.
Через две недели «Гейне» впервые вышел в эфир. Связь с немцами состоялась.
По согласованию с органами государственной безопасности и Генеральным штабом Красной Армии он сообщил им первую дезинформацию…
В августе 1942 года немцам было сообщено, что имеющийся у организации «Престол» передатчик пришел в негодность и требует замены.
24 августа 1942 года курьеры абвера, как было заранее условлено, явились к тестю «Гейне», а затем пришли к нему самому. Ими оказались предатели Станкевич и Шакуров, которые принесли новую рацию, батареи, блокноты для шифрования и деньги. Их целью было проводить диверсионную работу в Москве, собирать нужные сведения, устанавливать полезные контакты. Одеты они были в советскую военную форму, снабжены рацией, оружием и надлежащими документами.
К вечеру был отдан приказ усыпить курьеров. Пока они спали, их сфотографировали, обыскали, заменили патроны в револьверах на холостые. Утром им дали возможность погулять по Москве под наблюдением, а затем они были арестованы.
В целях дальнейшего заполучения агентов абвера «Гейне» сообщил немцам по рации, что Станкевич и Шакуров благополучно прибыли, однако рацию не доставили, так как она была повреждена при приземлении.
7 октября 1942 года в Москву явились еще два курьера германской разведки. Органами государственной безопасности они также негласно были арестованы, а немцам сообщено, что они благополучно прибыли и приступили к выполнению задания.
Впоследствии дезинформация немцев проводилась по двум линиям. С одной стороны — по рации «Гейне» от имени монархической организации «Престол», и с другой — от имени прибывших 7 октября 1942 года диверсантов, которые были привлечены к сотрудничеству для дезинформации немцев без освобождения из-под стражи.
Принимая во внимание, что прибывшие первыми агенты Станкевич и Шакуров имели указание вернуться назад к немцам, сотрудники НКВД приняли решение одного из них скомпрометировать. Для этого «Гейне» сообщил немцам, что Шакуров «ничего не хочет делать, трусит, много пьет», и запросил указаний. В ответ немцы прислали следующую радиограмму:
«Шакуров становится для нас опасным. Всеми средствами его без сентиментальности уничтожить. Передайте, как с этим справились».
Немцам сообщили:
«Шакуров уничтожен».
В октябре 1942 года после сообщения «Гейне», что члены организации имеются не только лишь в Москве, но и в некоторых других городах СССР, немцы потребовали сообщить им адреса и пароли для направления курьеров в города Ярославль, Муром или Рязань.
Для того чтобы не вызывать подозрений, а также с целью лишить абвер возможности засылать свою агентуру в интересующие ее районы, немцам сообщили, что в названных ими городах организация людьми не располагает, однако располагает возможностью приема курьеров в городе Горьком. Немцы ответили, что этот город их удовлетворяет, и запросили пароль и адрес явочной квартиры. Игра с абвером расширялась…
18 декабря 1942 года немцы передали радиограмму о награждении Александра и Станкевича Орденом с мечами за храбрость.
Курьеры германской разведки стали все чаще прибывать в Советский Союз, причем не только в Москвуе, но и в другие города. Одному из них даже разрешили вернуться обратно, чтобы сообщить о том, что подпольная организация «Престол» живет и действует.
Оперативная игра «Монастырь» проводилась широким планом.
Легендированная подпольная организация «Престол», которая базировалась в Москве, имела свои опорные пункты, созданные органами государственной безопасности в других городах СССР. Это были явочные и конспиративные квартиры со специально подготовленной агентурой. Дислокация этих пунктов представляла бесспорный интерес для абвера, так как они были организованы в ряде крупных промышленных центров Советского Союза — города Горький, Свердловск, Челябинск, Новосибирск.
Также была создана сеть агентов-информаторов, в том числе в Наркомате путей сообщения, которая обеспечивала «правдоподобность» передававшихся немцам сведений. Кропотливая и тщательная проработка всех деталей операции «Монастырь» позволила обеспечить конспиративную, без провалов работу легендированной организации.
В абвере и генеральном штабе вермахта давали очень высокую оценку «информации» «Гейне». Донесения высоко ценились в отделе «Иностранных армий Востока» генштаба сухопутных сил Германии. Более того, немецкие высшие военачальники не принимали своих решений, пока не получали от службы Канариса донесений «Макса».
За время проведения операции «Монастырь» органами государственной безопасности СССР было захвачено более 50 агентов абвера, арестовано 7 пособников шпионов и получено от немцев несколько миллионов рублей.
За успешное содействие стратегическим операциям Красной Армии некоторые сотрудники органов государственной безопасности были награждены орденами и медалями. Руководитель операции «Монастырь» генерал-лейтенант П.А. Судоплатов и его заместитель генерал-майор Н.И. Эйтингон были награждены орденами Суворова, что в системе органов государственной безопасности было единственный раз.
Сам «Гейне» — Александр Петрович Демьянов – получил орден Красной Звезды, его жена, Татьяна Георгиевна Березанцева, и ее отец — медали «За боевые заслуги».
Однако задача операции «Монастырь» — внедрить в органы немецкой разведки советского агента с последующим продвижением его в центральный аппарат в Берлине — не была решена.
Обсуждалась мысль заслать к немцам координатора от «Престола».
Прорабатывался вопрос о вторичном вояже «Гейне» к своим «хозяевам» в абвере. Сам «Гейне» вышел с предложением-рапортом на имя начальника 3-го отдела 4-го управления НКВД Маклярского, в котором писал, что для укрепления доверия и положения организации «Престол» в глазах немецкой разведки целесообразно направить посланца, которого они давно ждут.
«Гейне» предлагал предварительно информировать немцев, что один из активных участников организации «Престол» призван в Красную Армию и направлен в качестве переводчика в лагерь немецких военнопленных. Затем с помощью этого переводчика организовать побег нескольких немецких офицеров и с этой группой военнопленных вывести его — «Гейне» — к немцам.
Это предложение было подготовлено 1 августа 1944 года. А несколько дней спустя «Гейне» был включен в новую большую игру с немецким командованием, которую НКГБ СССР проводил под кодовым названием «Березино».
Загрузка...
