«Фебы»

Пост опубликован: 09.07.2019

В конце 1954 года советскому военному разведчику – помощнику военно-морского атташе Иванову Евгению  Михайловичу (см. подробнее) удалось провести две важные вербовки высокопоставленных офицеров из штаба военно-морских сил Норвегии. Эти агенты долгие годы будут работать на советскую военную разведку, и останутся не расшифрованными.
В Главном разведывательном управлении Генерального штаба Советской армии эта пара агентов получит оперативный псевдоним «Фебы».
— Почему именно «Фебы»? И что это за слово? — как-то спросил Иванов резидента.
— Слово, кажется, греческое, — сказал в ответ генерал Пахомов, — а в переводе означает «блистательный».
Видимо, начальству они очень понравились.
«Фебы» во многом походили друг на друга. Назвать их одним и тем же конспиративным именем казалось вполне подходящим делом.
С «Фебом»-первым Иванов познакомился в Хортоне, где располагалась база норвежских ВМС. Однажды военные моряки проводили там нечто вроде «дня открытых дверей» и советский разведчик, естественно, не мог его пропустить. Там с «Фебом»-первым его и свел взаимный интерес. Советской разведке нужны были данные о натовских базах в Норвегии, ну, а новый знакомый Иванова был не прочь заработать на продаже таких сведений. Об условиях сотрудничества договориться не составило большого труда. Несложно было условиться и о порядке совместной работы.
С «Фебом»-вторым судьба свела Иванова несколько позже в штабе флота, где норвежец заведовал одним из отделов. Советский атташе оказался в этом штабе в связи с предполагавшимся визитом советских военных кораблей в Норвегию. Ему нужно было проговорить с норвежскими властями кое-какие детали этого визита. За официальной беседой в штабе, которая затем была продолжена непринужденным разговором в одном из тихих ресторанчиков Осло, он договорился о дальнейшем сотрудничестве с «Фебом»-вторым.
Заинтересованность в информации советского офицера была понятна обоим норвежским офицерам без особых разъяснений. О ней наилучшим образом свидетельствовала сама его должность заместителя военно-морского атташе посольства СССР. Что же касается обоих норвежцев, то их стремление к хорошему дополнительному заработку также было нетрудно объяснить. Дороговизна жизни в Норвегии, большие семьи у обоих военных и связанные с этим немалые расходы при скромной, в общем-то, зарплате морских офицеров требовали дополнительных источников дохода.
«Фебы» без особых церемоний дали Иванову понять, что располагают секретной информацией из натовских источников и готовы ее передать за определенное вознаграждение, конечно. Судя по всему, угрызений совести от такой сделки ни один из «Фебов» не испытывал. Скорее всего, потому, что поставляемая ими информация в основном касалась не норвежских, а американских и натовских вооруженных сил.
К первой же конспиративной встрече с советским офицером оба «Феба» подготовили такое количество материалов с грифом «совершенно секретно», что он едва мог поначалу скрыть свое удивление. Чтобы не расхолаживать ни одного, ни другого, Иванов никоим образом не выразил им своего удивления. Только отблагодарил «Фебов» крупными денежными суммами, которые были с благодарностью приняты. Подробно объяснил, как и где предстоит встречаться в будущем.
Работа Иванова с «Фебами» продолжалась около четырех лет. Он держал с агентами постоянную связь, получая от них по несколько раз в месяц подборку натовской документации, которая без промедления отправлялась с дипкурьерами в Центр.
Иногда возникала необходимость экстренной встречи. Порой Центру требовалась срочная информация. Тогда, естественно, приходилось встречаться с «Фебами» незапланированно. И риск быть обнаруженными, безусловно, возрастал.
Однажды это чуть было не случилось. Начались совместные маневры норвежских и натовских военно-морских сил. «Феб»-первый был вызван в штаб учений в Кристиансан, что на южной оконечности Норвегии. Москва срочно запросила данные об этих учениях. Резидент торопил, и Иванов выехал на незапланированную встречу с «Фебом».
В Норвегии в ту пору не существовало никаких ограничений на поездки по стране для дипломатов социалистических стран, так что нужды в постоянных запросах на разрешение местного МИДа поехать куда-либо не было никакой. Это, естественно, лишало норвежскую контрразведку информации о планах их поездок по стране и позволяло порой разъезжать по провинциальным норвежским городам относительно беспрепятственно.
Однако на этот раз «Понтиак» Иванова оказался под контролем. Ему пришлось изрядно попотеть, чтобы избавиться от «хвоста», вызвать «Феба» по телефону, накоротке встретиться с ним в близлежащем ресторане и получить интересовавшие Центр материалы по военно-морским учениям. Однако уже на выезде из Кристиансана дорогу перегородила полицейская машина. Иванов был вынужден остановиться. Подошедший полицейский тут же начал расспрашивать:
— Где вы были? Что вы делали в Кристиансане?
Если бы этот коп рискнул заглянуть в бардачок «Понтиака», то миссии Иванова в Норвегии в одночасье пришел бы конец. Там лежали совершенно секретные материалы, переданные «Фебом». Советский разведчик, естественно, такого развития событий допустить не мог, поэтому сразу же взялся решительно атаковать полицейского всевозможными обвинениями:
— Как вы смеете останавливать дипломата?! Кто вам дал право меня допрашивать?! Нравится мне этот город. Вот я сюда и приехал. В закрытые зоны не заезжал. Немедленно прекратите этот незаконный допрос. Или я буду жаловаться.
Полицейскому ничего не оставалось, как подчиниться. Опасность миновала, и Иванов благополучно доставил материалы «Феба» в советское посольство в Осло.
Центру, естественно, было важно знать, где и как достают завербованные агенты «Фебы» секретные документы. Я предоставил Москве информацию на этот счет. У обоих «Фебов» для получения секретных материалов были прекрасные возможности. И тот и другой работали высокопоставленными штабными офицерами, имевшими допуск к секретной информации. Но если в других странах разведчикам для получения такого рода сведений пришлось бы, по всей вероятности, снабжать завербованных агентов миниатюрными фотокамерами, диктофонами или миникопировщиками, то процедура, действовавшая в середине 1950-х годов в штабе норвежских ВМС, максимально упрощала стоявшую задачу.
По существовавшему тогда в Норвегии положению офицеры штаба сами оформляли акты на уничтожение секретных документов. Сами их и подписывали. Невероятно, но факт.
В итоге «Фебы» могли не копировать секретные документы, а выносить их из штаба в своих портфелях. Нужно было лишь оформить фиктивную справку об их уничтожении, что они и делали без особого труда. В результате, в Центр шел не ручеек, а целый поток секретной информации!
Обеспечение безопасности «Фебов» было достаточно сложным и кропотливым делом. Оно требовало постоянного внимания, максимальной сосредоточенности и осторожности. Работу упрощало то, что оба «Феба» были профессионалами высокого класса. Прекрасно понимали значение конспирации.
Кроме того, они без особого труда самостоятельно могли определить, какая именно информация могла заинтересовать советскую разведку. Скажем, им было ясно, что сама Норвегия с ее тремя дивизиями советскую военную разведку ничуть не интересовала, натовские же планы — совсем другое дело. Особенно планы действий на северном фланге НАТО в случае возможной войны с СССР.
Оставалось лишь не задерживать оплату услуг норвежских агентов. В среднем оба получали от Иванова ежемесячно сумму, равную их тройному окладу штабных офицеров. За некоторые документы особой важности разрешалось выплачивать «Фебам» премиальные, что случалось, впрочем, довольно часто.
Командировки «Фебов» за рубеж также субсидировались Центром из кассы резидентуры ГРУ в Осло. За рубеж,- преимущественно в Бельгию, Великобританию и США, — часто ездил «Феб» второй. Как правило, это были поездки на различные совещания натовских военных органов. Перед каждой такой командировкой «Феб» получал от советского разведчика кругленькую сумму в валюте той страны, куда он направлялся. Ну а Иванов по возвращении норвежца в Осло отправлял в Центр очередную порцию конфиденциальных документов с последнего совещания натовских экспертов.
Когда Иванов вернулся в Москву, ему было, конечно же, любопытно узнать об оценке Центром тех документов, которые поставляли «Фебы».
Генерал-лейтенант Коновалов, бывший тогда одним из руководителей стратегической разведки ГРУ, отвечая ему на этот вопрос, заметил:
— Обо всех добытых тобою документах сказать не смогу. Они ведь по разным отделам управления разошлись. Но вот мне лично один запомнился очень хорошо. Он поступил от «Феба»-первого, кажется. Речь в нем шла о шумности советских ударных подводных лодок. Тот документ сыграл свою роль в обеспечении стратегической обороны страны. Да и сэкономил нам не один миллион рублей при разработке и строительстве ударных подводных ракетоносцев.
Иванов и сам запомнил тот документ. «Феб» обратил на него особое внимание. Сказал, что он был подготовлен американской разведкой.
Выпуская в мировой океан подводные корабли, ни их создатели, ни их командиры не знают досконально и точно, на каких курсовых углах, что и как у них шумит во время похода. Американская военно-морская разведка, имея хорошую измерительную аппаратуру, все эти шумы старалась запеленговать. В подготовленном по итогам проведенной работы документе были изложены основные шумовые характеристики советских подлодок. В частности, указывалось, как шумит водяная помпа или какой-то другой узел подводного ракетоносца того или иного типа. Давались соответствующие выкладки, схемы, чертежи.
Для неспециалиста эта информация могла показаться вполне ординарной технической сводкой. Но для экспертов это была бесценная подсказка. Ведь на деле выходило, что в походе за советской лодкой увязывалась американская, и слыша, и видя ее по всему курсу. А командир советской лодки уверенно вел ее вперед и полагал при этом, что на «хвосте» у него никого нет. Сзади же шел потенциальный противник, готовый в любой момент беспрепятственно чужую лодку уничтожить. И все это происходило благодаря установленным шумам советских ударных ракетоносцев.
Получив американские данные, советские конструкторы и разработчики многие шумы постарались устранить. После этого американские подлодки перестали их слышать так, как раньше. Это до поры несколько обезопасило стратегический подводный флот СССР от возможного превентивного удара.

Источники информации:

1. Иванов, Соколов «Голый шпион. Русская версия. Воспоминания агента ГРУ»





Поделитесь статьей (иконки соцсетей на экране справа) ->

Оцените статью

Звёзд: 1Звёзд: 2Звёзд: 3Звёзд: 4Звёзд: 5 (3 оценок, среднее: 5,00 из 5)
Загрузка...

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Случайные записи: