В начале 1970-х годов в посольство СССР в Алжире на должность помощника военного атташе прибыл майор Филатов Анатолий Николаевич. По своей натуре это был человек с болезненным самолюбием, однако который ещё со времен курсантской юности любил угождать командирам. Таким он остался и в майорских погонах…
Военный атташе генерал-майор Думов раскусил сущность своего нового помощника и сразу же определился в выборе лакея. Именно таким он и представлял своего нештатного денщика: трусоватого, недалекого и с хитрецой. С этого момента он посылал Филатова за покупками продуктов для своей семьи, а также для выполнения некоторых других личных поручений.
А Филатову даже как-то импонировало, что шеф именно ему поручает решение даже личных вопросов.
Так получилось и в этот раз. Руководство ГРУ решило провести инспекцию военного аппарата посольства, поэтому, чтобы задобрить проверяющего из Центра, генерал решил преподнести ему литературу по истории страны пребывания. Вот ее то и предстояло найти майору Филатову…
Ранним утром он вышел из посольства и пешком отправился в известные ему книжные магазины, но увы, безрезультатно. Нужных книг он так и не нашел…
С тяжелым чувством Филатов направился в посольство. Внезапно за спиной скрипнули тормоза автомобиля, за рулем которого была хорошенькая девушка. Она приоткрыла дверцу и пригласила его в автомобиль. Филатов не придал особого значения этому доброму жесту, так как в Алжире принято подвозить пешеходов.
Во время поездки познакомились и разговорились. Девушку звали Нади, она занимается русской филологией. Узнав, что Анатолий озабочен поиском литературы по этнографической тематике, отметила, что это весьма редкие книги. Но ее родители – специалисты по этнографии и возможно в их библиотеке эти книги есть. В крайнем случае она их сможет достать у коллег.
Договорились встретиться через неделю на этом же месте…
Через неделю они встретились, Нади пригласила его к себе домой. Филатов согласился.
В квартире Нади выпили за знакомство по рюмке виски, закусив бутербродами приготовленными девушкой.
Нужных книг в библиотеке не оказалось, поэтому Нади пообещала связаться с родителями и уточнить где они могут быть.
Условились еще раз встретиться через неделю.
Все дни до встречи мысли майора, который жил без жены вот уже несколько месяцев, занимала только одна Надюша, — таким ласковым русским именем нарек он американку.
В условленный день как будто невидимые крылья несли его к месту, где будет ждать Нади. Встретившись поехали опять на квартиру к девушке.
Дома Нади показала Анатолию найденные книги. Он просмотрел названия, бегло ознакомился с иллюстрациями и оглавлениями в книгах и смущенно спросил:
— Сколько я вам должен? Это ведь целый клад! Какая техника печати, качество рисунков и фотографий!!!
Нади хитровато улыбнулась и сделала вид, что очень удивлена постановкой такого бестактного вопроса.
— Надо же, книги именно те, что мне нужны. Словно по мановению волшебной палочки, — произнес Филатов.
Через некоторое время Нади вкатила десертный столик с бутербродами, фруктами, конфетами и двумя бутылками – сухим вином и коньяком. Поставив столик перед гостем, она вдруг бросилась в ванную и через несколько минут вышла в голубом халатике.
Затем они сидели опьяневшие, резво обсуждая проблемы широчайшего диапазона — от философии до пришельцев с НЛО.
Округлые розовые коленки, небрежно и немного обнаженные тугие груди, частое и близкое дыхание женщины влекли Анатолия. И как будто уловив его плотское желание, Нади стремительно поднялась и включила магнитофон, который наполнил комнату превосходной, загадочной и романтической мелодией. Анатолий пригласил даму на танец и обняв ее за талию, прошел с нею несколько кругов в темпе танго. Он и не заметил, как оказался в постели…
Договорившись встретиться через неделю, Филатов довольный и удовлетворенный вернулся в посольство и вручил книги военному атташе.
Однако через неделю на месте, где они постоянно встречались, автомобиля Надин не было. Немного подождав, Филатов решил возвращаться в посольство.
Внезапно с ним поравнялся автомобиль, за рулем которого сидел мужчина лет за сорок, одетый в светлую рубашку с воротником «стойка».
— Садитесь, молодой человек, подвезу, — предложил незнакомец и открыл дверцу.
Анатолий сел в машину.
— Здравствуйте, товарищ Филатов. Привет вам от Нади, — мило улыбнулся незнакомец и внимательно посмотрел в глаза Анатолию. — Я знакомый Нади. Меня зовут Эдвард Кэйн.
Вслед за тем Кейн открыл папку и извлёк оттуда толстый конверт из желтой бумаги с блестящими зажимами на верхнем клапане. Он положил его на колени офицеру.
— Нади просила просмотреть содержимое конверта прямо в машине и вернуть ей те фотографии, которые вам не понравятся.
Анатолия взбудоражила и заинтересовала передача. Он стремительно разогнул металлические дужки конверта и увидел в нем пачку цветных фотографий высокого качества. Вот они с Нади в городе: у книжного магазина, в машине, у дома.
А далее…
Далее… кровь ударила в голову, застучало в висках, лоб мгновенно покрылся испариной, к горлу подкатывал тошнотворный комок, а сердце готово было вы прыгнуть из грудной клетки.
На фото — два обнаженных тела в разнообразных позах и под прихотливо порнографическими ракурсами. Вот его пьяная физиономия лежит на бёдрах женщины, а вот он щекой коснулся груди, а вот…
«Она раздевалась неторопливо, — вспомнил Филатов, — как профессионалка из стриптиза, со знанием дела… стерва, стерва, как же я не догадался? Она ведь позировала, точно зная места расположения фотообъективов».
— Нади не ищите, она срочно вылетела в Штаты, однако просила не волноваться, так как эти свидетельства взаимной близости останутся приятными воспоминания ми не только для вас, но и для неё. Возможно, она скоро вернется, — всё будет зависеть от вас и от тех обстоятельств, которые сложатся вокруг вас обоих…
И тут Филатов окончательно убедился, кто такая Нади и её знакомый. Он понял, что попал в «медовую ловушку», умело и ловко расставленную сотрудниками ЦРУ…
Для Филатова начались кошмарные дни гнетущих раздумий. У труса страх гипертрофируется: ему то у него появлялось желание признаться во всем своему руководству, то покончить жизнь самоубийством, то пойти на развитие отношений с американцами.
Всё решил праздник 23 февраля 1974 года, который был организован в посольстве СССР. На этот банкет в честь дня Советской армии были приглашены иностранные гости. От американской стороны был первый секретарь посольства США в Алжире господин Эдвард Кэйн. Он держался в стороне от Филатова, узнавшего его сразу же и с содроганием ожидавшего контакта с ним. Всё, однако, произошло, как в кино, — неприметно и естественно. Выбрав момент, Кэйн передал Филатову визитную карточку с адресом виллы.
В ближайший субботний вечер Филатов пришел на виллу Кэйна. В ходе последовавшей беседы он дал согласие на сотрудничество с американской разведкой.
Прощаясь, договорились встретиться здесь же через десять дней. Кэйн пообещал кое-что раскрыть в их взаимоотношениях.
Идя на следующую встречу, Анатолий успокаивал себя:
«Будем обмениваться информацией, это делают на грани фола многие разведчики мира. Важного ничего давать не буду, а от американца даже незначительные материалы всегда будут оценены руководством достойно».
На вилле, чтобы снять напряженность выпили по рюмке виски и Кэйн начал вербовочную беседу.
— Я буду откровенным: мы внимательно наблюдали за твоими действиями и поведением. Они вписываются в нормы морали янки.
— Чем же? Какие это нормы?
— Прежде всего, отсутствие закомплексованности на приёмах, свобода личных поступков, коммуникабельность, прагматизм с высоким чувством реальности, увлеченность и тяга к знаниям, приобретение дорогих вещей и другое.
Таким образом, как сказал один мудрый человек, настоящий мужчина характеризуется тремя страстями: к красивым женщинам, терпким винам и большим деньгам. Если с первыми двумя показателями у вас всё нормально, то с деньгами никак не клеится. Мы готовы помочь, будем хорошо платить. Работа совершенно безопасная, причем обоюдовыгодная. Мы заинтересованы в вашей конспирации не меньше, чем вы сами.
— Я должен все взвесить, — промямлил вербуемый. — Я прекрасно понимаю, куда вы меня ведете.
— Ответ в данном случае может быть только один — положительный. Думать некогда, — вместе с тем, думать всегда надо. Или вы даете подписку о сотрудничестве сейчас, или ваше руководство завтра же будет знать все подробности недостойного поведения помощника военного атташе майора Филатова, — американец намеренно назвал должность и воинское звание жертвы. — Стоит ли объяснять, что произойдет с вами потом.
И Филатов сломался…
В штаб-квартиру ЦРУ полетела шифровка за подписью резидента о вербовке советского офицера Филатова под кличкой «Алекс».
Конспиративные встречи с ним проходили только на вилле Кэйна. Там же шло усвоение шпионского ремесла: давались подробные инструктажи о линии поведения, разъяснялись способы выполнения заданий, оговаривались сроки встреч и формы конспирации. Гонорары за «творчество» выплачивались регулярно — в долларах, рублях, динарах, а также дорогостоящими сувенирами.
На очередной встрече Кэйн начал интересоваться конкретными советскими гражданами, находящимися в Алжире по линии КГБ и ГРУ. Вслед за тем проявил интерес к информации по алжирской армии. После того, как американец приручил Филатова, дальнейшая работа с агентом была перенесена с виллы на конспиративную квартиру, где впервые Кэйн почти что в категоричной форме потребовал принести какой-нибудь документ о работе советского посольства. Задание «Алексом» было выполнено — он сделал ксерокопию «Политического отчета Посольства СССР в Алжире».
Однако Филатов был не железный – от перенапряжения и двойной жизни начали сдавать нервы. Он умолял сократить время и число встреч, мотивируя тем, что частые отлучки не смогут долго оставаться незамеченными для окружающих сослуживцев.
На одной из встреч Кэйн, возвращавшийся в США, передал Филатова новому куратору – полковнику Майклу Джеферсону. Позднее «Алекс» дал согласие выполнять задания ЦРУ на территории СССР.
На последней встрече Майкл передал агенту шпионскую экипировку, состоящую из традиционных средств. В частности, в её набор входили: два листа копировальной бумаги для тайнописи, шесть заранее подготовленных так называемых «писем-прикрытий», две инструкции по сбору и условиям передачи интересующих разведку США сведений, специальная авторучка для тайнописи, шифрблокнот, мини-фотоаппарат, закамуфлированный под газовую зажигалку, стереофонические головные телефоны-наушники с укрытыми в них кассетами для мини-фотоаппарата, электрический фонарь с оборудованной в его батарейке приставкой для настройки радиоприёмников на заданные частоты.
Фотоаппарат-зажигалка «Алекса» |
Кстати, Филатов недурно получал за проданный товар. В феврале 1976 года «Алексу» было вручено 10000 алжирских динаров, которые он обменял на инвалютные рубли. На последней встрече от Джеферсона он получил 40000 рублей и 24 золотые монеты царской чеканки, достоинством в 5 рублей каждая.
В августе майор Филатов покинул Алжир и вернулся в СССР. Полученную шпионскую экипировку, деньги и ценности он сумел провезти в обход таможенного контроля, использовав фиктивную справку о якобы своей принадлежности к дипломатическому персоналу. Фальшивка была получена от друга, который работал в консульском отделе посольства.
За некоторое время до возвращения Филатова в СССР, в конце января 1976 года радиоконтрразведывательная служба КГБ зарегистрировала новый канал односторонних радиопередач одного из американских разведцентров на территории ФРГ. Лепесток устойчивого приёма накрывал районы Тульской, Калужской и Курской областей.
Проанализировав сигнал контрразведчики предположили, что или агент уже начал действовать или он ещё находится за рубежом, а сигнал идет для отвода глаз.
Исходя из этого было решено принять меры по выявлению офицеров, прибывших и прибывающих в 1976 году из заграничных командировок.
Однако прошел почти год поиска, а результата так и не было…
В феврале 1977 года на канале почтовой переписки был отобран подозрительный конверт. Ознакомившись с содержанием вложения, специалисты были вынуждены проверить лист на тайнопись. После необходимой обработки на бумаге отчетливо проявился зашифрованный цифровой текст с коротким словом «Конец». Шпионское послание сфотографировали, а тайнопись снова «спрятали» — она исчезла. Само письмо без задержки отправили по указанному на конверте адресу, который подсказал «флаг» спецслужбы. Контрразведчикам стало ясно, что они имеют дело с агентом ЦРУ США .
В результате многомесячных розыскных мероприятий исполнитель был вычислен. Подозрение пало на майора Филатова Анатолия Николаевича — сотрудника института ГРУ. Майор сразу же был взят в активное оперативное изучение. То, что перед чекистами был шпион, не вызывало сомнений, однако для суда были нужны доказательства.
Началась «двупутка»: территориальные органы госбезопасности изучали его по месту жительства, органы военной контрразведки — по месту службы. Обмен информацией проходил ежедневно.
Была получена информация о сооружении агентом тайника на своей квартире в торце дверей санитарного шкафа туалета, которая свидетельствовала о том, что агент прячет улики.
На службе Филатов демонстрировал штабную пунктуальность в работе с секретными документами, даже некоторую «боязнь» несанкционированного доступа к ним. В то же время фиксировалась внутренняя напряженность.
Последовательно, шаг за шагом оперативники вели документирование преступной деятельности предателя. Агент действовал чрезвычайно осторожно: инстинкт самосохранения работал четко! Тем не менее, попав под «колпак» КГБ, он уже был не в силах, даже если бы и захотел, освободиться от него.
Без действовать он не хотел и в какой-то мере боялся из-за угроз американцев. А его действия оставляли следы.
Вернувшись из Алжира «Алекс», по заданию ЦРУ успел передать ряд секретных сведений в Ленгли.
«Алекс» стал бы суперагентом, если бы ему удалось пробраться в центральный аппарат ГРУ, однако вскоре этому был положен конец.
В ходе следствия было установлено, что по прибытии в СССР Филатов должен был поставить условный знак о готовности приема односторонних радио передач, тем не менее он побоялся это сделать и сообщил в ЦРУ «письмом-прикрытием».
Выполняя задание, «Алекс» в декабре 1976 и январе 1977 года с помощью полученного от американцев специального электронного устройства и имеющегося у него транзисторного приемника «Националь-Панасоник» принял две радиограммы с целью проверки возможностей поддержания радиосвязи.
Радиоприемники, при помощи которых шпионом принимались односторонние передачи. |
В ночь с 29 на 30 января 1977 года во время дежурства в институте он с помощью находившейся при нем шифртаблицы и специальной копировальной бумаги подготовил для ЦРУ первое шифрованное тайнописное донесение, в котором уведомил американцев о своем назначении в институт ГРУ, его структуре и задачах. Это «письмо- прикрытие» отправил 8 февраля 1977 года через почтовый ящик у метро «Проспект Мира».
В первых числах марта 1977 года Филатов принял очередную кодированную радиограмму, в которой из-за океана подтвердили получение первого донесения.
Придя однажды домой поздно со службы, когда семья уже спала, он на кухне подготовил текст второго шпионского сообщения и опять-таки «письмом-прикрытием» 19 марта 1977 года отправил его через прежний почтовый ящик.
В конце марта он принял и расшифровал очередную радиограмму разведцентра США , в которой сообщалось, что вместо тайника под условным наименованием «Дружба» для связи с ним предусмотрен тайник «Река». Дальше объяснялся порядок пользования тайником и указывалось место его расположения — на Костомаровской набережной в Москве.
В июне Филатов получил новую квартиру и хотел принять очередную радиограмму, однако из-за сильных радиопомех попытка оказалась безуспешной. Потому он решил заложить тайник.
Камуфляжи шпионской экипировки и часть тайника, изготовленного «Алексом» |
Готовясь к этой операции, «Алекс» выехал на Костомаров скую набережную осмотреть место будущей акции. Согласно инструкции он 24 июня на стене дома № 15 по улице Вавилова поставил метку. Она сообщала о готовности агента произвести на следующий день изъятие содержимого тайника.
Под покровом темноты он пришел к тайнику «Река», однако контейнера на месте не обнаружил. На следующий вечер он повторил действо, — и опять безрезультатно…
Вечером дома «Алекс» подготовил третье донесение, в котором известил хозяев о безуспешной попытке обнаружить и изъять тайниковую закладку. В нем же сообщал, что из-за плохой слышимости не может принимать радиограммы, и предложил использовать запасной канал связи под условным наименованием «Стадион», просил о личной встрече с представителем ЦРУ в Москве. Письмо это он опустил на следующий день в почтовый ящик у метро «Площадь Революции».
Почтовые ящики, в которые шпион опускал «письма- прикрытия». |
Эта несостоявшаяся тайниковая операция «Река» не на шутку перепугала Филатова. Несколько дней он ходил замкнутым, в голову лезли всякие мысли, одна страшнее другой. Письмо из штаб-квартиры ЦРУ несколько успокоило его. В нем после проявления тайнописи появился текст:
«Дорогой Алекс!
Нам не удалось заложить тайник 25 июня, так как за нашим человеком была слежка…
Благо дарим за «Лупакова». Хотя мы и проверяли адрес несколько раз… письмо, вероятно, пропало на почте. К сожалению, иногда случается. Это не должно вас волновать, так как ваши копирки очень надежны и ваша техника при тайнописи отличная.
Просим обязательно ставить марку в 16 копеек и отправлять письма из районов, посещаемых туристами. Мини-аппарат и кассеты, которые мы дали вам, теперь нужно уничтожить… просим уничтожить эти материалы надежным способом, как, например, забросить их в глубокую часть реки, когда вы уверены, что на вас никто не смотрит… просим уничтожить также кристаллы и батарейки …
Новое расписание: по пятницам в 24.00 на 7320(41 м) и 4990(60м), по воскресеньям в 22.00 на 7320(41 м) и 5224(57м).
Чтобы улучшить слышимость наших радиопередач, очень советуем использовать находящиеся в этом пакете 300 рублей на покупку радиоприемника «Рига — 103-2», который мы тщательно проверяли и считаем, что он хороший.
В этот пакет мы также включили маленькую пластмассовую табличку преобразования, при помощи которой вы сможете расшифровать наши радиопередачи и зашифровать вашу тайнопись. Просим осторожно с ней обращаться и хранить.
Мы согласны с вашим советом изменить день возобновления связи у стадиона «Динамо» с субботы на пятницу.
Это письмо мы написали на бумаге, растворимой в воде. Уничтожьте её, положив в стакан воды.
Ожидаем от вас скорого сообщения.
Сердечный привет.
ДЖ».
Разработка «Алекса» оперативниками КГБ приближалась к логическому завершению. И как будто чувствуя конец, шпион упивался жизнью: тратил большие деньги на встречи с женщинами. Он расходовал «заначку» в 40000 рублей, о которой жена даже не догадывалась. Ей не перепало ни рубля!..
Последние шаги «Алекса» на свободе. 14 июля 1977 г. (оперативная фотосъемка) |
Последняя радиограмма от 22 июля 1977 года, которая была принята агентом в 21:00 и состоящая из 110 групп с позывным 258, была «боевой». Как раз она помогла контрразведчикам подготовиться к захвату с поличным американских разведчиков супругов Крокетт…
Супруги Крокетт в приемной КГБ СССР после задержания. |
Ровно в 19:00 2 сентября 1977 года гражданский помощник по вопросам обороны Винсент Крокетт одел под майку специальный бандаж с радиоаппаратурой, которая позволяла перехватывать разговоры советских контрразведчиков в районе проведения операции.
Ещё раз проверил контейнер, который был прислан из-за океана и предназначался для «Алекса». Контейнер представлял собой пустотелый обрезок кабеля с вложением: 300 рублей, пять пустых почтовых конвертов с подставными адресами на иностранном языке, несколько шифрблокнотов, ручка для тайнописи и очередная инструкция.
Обрезок изоляции кабеля со шпионским снаряжением, замаскированный в промасленную тряпку. |
Контейнер находился в промасленной тряпке, чтобы не привлечь внимание случайных прохожих. «Валяться» контейнер в таком виде должен был не более 15 минут.
В 20:00 Крокетт, после получения подтверждающего звонка «Алекса», вместе с женой Бекки выехали на операцию. Через некоторое время они оказались в районе Салтыковки за отдельным столиком в уютном ресторане «Русь», давно облюбованном иностранцами. Ужинали весьма скромно — бутылка сухого вина и холодные закуски. Супруги мило беседовали, поглядывая на входные двери и следя за вошедшими, пытались обнаружить «хвост». Бекки прижимала к животу дамскую сумочку, в которой в целлофановом пакете лежал контейнер.
Через два часа они покинули ресторан. Авто тронулось с места. Костомаровская набережная была пустынной: ни пешеходов, ни автомобилей, ни бродячих собак. Когда автомобиль проезжал мимо осветительного столба, Бекки по указанию мужа выбросила из окна по направлению к забору контейнер. При этом испачкала ладони, юбку, сиденье. То ли руки дрожали, то ли слишком постарались промаслить тряпку специалисты. Машина рванула, взвизгнув протекторами, и понеслась по Костомаровской набережной до развилки, ведущей к улице Чкалова.
Внезапно дорогу перегородили сотрудники ГАИ, неизвестно откуда взявшиеся. И сразу же подъехало несколько машин с включенными фарами.
— Конец, мы вляпались, — только и сумел проговорить Винсент супруге.
Оставалось «забаррикадироваться» в машине и требовать вызова представителей посольства. Тем не менее последовала не очень приятная процедура, какая случается со шпионами, пойманными с поличным. Бекки пришлось даже кусаться…
Содержание контейнера для «Алекса» и личные документы американских разведчиков Крокетт. |
В приемной КГБ, куда поздно ночью были доставлены провалившиеся американские разведчики, супругам Крокетт трудно было отрицать непричастность к фактам и вещественным доказательствам. Сотрудники приёмной помогли Бекки помыть руки и почистить одежду. Консул посольства США также не мог опровергнуть улики, послужившие основанием для задержания граждан его страны.
После подписания протокола об инциденте консул увез провалившихся дипломатов-разведчиков в посольство. Винсенту предстояло отчитываться перед резидентом и собирать вещи уже в качестве персоны нон-грата…
В 1978 году Военная коллегия Верховного Суда СССР приговорила Филатова к высшей мере наказания — расстрелу, замененному 15-ю годами заключения…
Отбыв срок, он обратился в посольство США в Москве с просьбой компенсировать ему материальный ущерб и перевести на его счет в один из московских банков хотя бы часть суммы, которая якобы лежала в Швейцарии. Американцы долго уклонялись от ответа, а затем заявили: право на компенсацию имеют только граждане США…