
Эли Коэн – разведчик-нелегал номер один в Израиле, а его жизнь уже давно стала легендой.
Он родился в 1924 году в Сирии, откуда семья Коэн переехала в египетскую Александрию.
Обучаясь в школе, Эли хотел стать раввином, однако еврейских религиозных школ в Александрии не было и он был вынужден отказаться от своей детской мечты.
Закончив школу Эли поступил на электрический факультет Университета имени короля Фарука I, однако в 1949 году за сионистскую деятельность был исключен.
Во время Синайской кампании, которая началась в октябре 1956 года, Коэн был задержан по делу шпионской сети Марзука и Азара. Его допрашивали четыре часа, однако затем, не доказав его вину, отпустили на свободу. В январе 1957 года он был выслан из Египта.
В Израиле Эли Коэн пытался получить работу в Моссаде, но по ряду причин ему было отказано. Во-первых, его иврит представлялся чиновникам, ответственным за подбор кадров, «чересчур архаичным».
Во-вторых, чиновники опасались, что он будет узнан, как проходивший в Египте по делу о шпионской сети.
В-третьих, во время прохождения психологических тестов было определено, что он не в состоянии ощутить приближающуюся опасность, что он — человек, который способен рисковать больше, чем это нужно для дела.
Получив отказ, Коэн устроился инспектором сети универмагов «Ха-машбир ха-меркази» и не пожалел. Прочно утвердившись на новой работе, он женился на Наде, также из семьи выходцев из Египта. Они купили квартиру в Бат-Яме и рассчитывали на спокойную и счастливую семейную жизнь, однако неожиданно Моссад вспомнил о нем и предложил работу.
![]() |
Эли Коэн с женой Надей |
Сначала Коэн отказался, сообщив вербовщикам, что женат, достойно зарабатывает и в настоящий
момент не готов работать в разведке. Да и иврит его, кстати, остался все таким же «архаичным». Тем не менее Моссад продолжал на него давить и, в конце концов, в 1960 году уговорил его работать на разведку.
Во время прохождения насыщенного краткосрочного курса подготовки для работы во вражеской стране, инструкторы были восхищены его способностью моментально вжиться в новый образ.
В начале 1961 года Коэн под видом сирийского бизнесмена Камаля Амина Табета прибыл в Аргентину. В те годы там была многочисленная сирийская община, и он без труда вошел в нее как бизнесмен, получивший большое наследство в Сирии. Быстро завел деловые и приятельские
связи с местными бизнесменами-сирийцами и очень скоро стал одним из постоянных гостей на различных дипломатических приемах.
Кроме того, Коэн подружился с самым влиятельным из местных сирийцев — Амином Эль-Хафезом, офицером-танкистом, одним из давних членов Партии арабского социалистического возрождения (БААС), который находился тогда в изгнании. Вскоре после военного переворота в Сирии он вернулся в страну и занял ведущее место в партийном руководстве.
После того как Коэн совсем вошел в доверие сирийских дипломатов и бизнесменов, из Тель-Авива им было получено указание прибыть через Египет в Ливан, а уже оттуда пробраться в Сирию для выполнения основного задания. Используя дружеские связи, он пересек границу без какой-
либо проверки багажа. А в нем, кроме рекомендательных писем, был скрыт миниатюрный радиопередатчик.
В Дамаске Коэн снял квартиру рядом с двумя главными центрами расположения нужной ему информации: Генерального штаба и дворца для гостей президента. Из окон своей квартиры он мог видеть военных специалистов разных стран, посещавших Сирию, и сообщать в центр о динамике ее внешнеполитических связей. Наблюдение за Генштабом давало ему возможность догадываться о происходящем там по числу прибывающих туда людей, количеству освещенных ночью окон и многим другим признакам.
Директивы из Моссада Коэн получал в закодированном виде, слушая по радио арабские песни, которые транслировались Израилем «по заявкам радиослушателей». Сам же он передавал сведения в центр с помощью портативного радиопередатчика.
Эли Коэн начал свою разведывательную деятельность в Сирии с того, что отправился на местную радиостанцию, где предъявил многочисленные рекомендации от сирийских дипломатов и бизнесменов, с которыми он познакомился в Аргентине. И ему было поручено вести радиопередачи, адресованные сирийским гражданам, живущим за границей, в которых он призывал их вернуться на родину и содействовать ее процветанию и развитию.
Исподволь были установлены необходимые связи с высшими правительственными чиновниками и представителями армейской элиты, а затем Коэн стал известен как пламенный патриот Сирии и личный друг августейших персон высшего общества. Он дарил своим новым знакомым дорогостоящие подарки, давал деньги в долг, устраивал у себя дома приемы для видных общественных деятелей и часто бывал в гостях у них.
Со своим лучшим другом, лейтенантом Маази, племянником начальника Генерального штаба сирийской армии, Коэн посетил многие военные и военно-воздушные базы, осмотрел укрепления на Голанских высотах и проехал вдоль сирийско-израильской границы.
Он до такой степени вошел в доверие, что ему позволяли фотографировать военные объекты на Голанах. Во время этих посещений ему удалось увидеть чертежи сирийских военных укреплений и карты расположения артиллерийских установок на высотах.
Всю полученную информацию Эли Коэн, на протяжении трех лет, исправно сообщал в Центр.
В результате очередного военного переворота в июле 1963 года президентом Сирии стал майор Эль-Хафез. Приглашение на банкет по этому случаю получил и Коэн-Табет. Новоявленный президент даже настоял, чтобы их сфотографировали вместе.
— Моя жена велела поблагодарить тебя за шубу, которую ты подарил ей, — шепнул он, стоя перед фотокамерой.
Укреплению дружеских отношений Коэна и президента поспособствовал случай. Дело в том, что у Эль-Хафеза образовалась опухоль в горле, а Коэн посоветовал ему хирурга, еврея из Франции, при условии, что тому не будет причинено никакого вреда. Эль-Хафез дал обещание, и Коэн выписал к нему врача. Операция прошла успешно, и с тех пор его знакомство с президентом переросло в прочную дружбу.
Коэн пользовался абсолютным доверием Эль-Хафеза, и тот не один раз советовался с ним по разным вопросам. Среди остального и о том, что имело отношение к закупкам вооружения для сирийской армии. Полученная информация, разумеется, сразу же становилась достоянием Моссад.
Через некоторое время Эль-Хафез стал абсолютно свободно обсуждать с ним темы высшей степени секретности, которые касались безопасности Сирии, а после этого с гордостью передавал своим приближенным мнение своего нового советника. Авторитет Коэна рос как на дрожжах…
В конце концов Эль-Хафез предложил Коэну должность заместителя министра обороны Сирии.
Теперь Коэн законно проводит на Голанских высотах много времени по долгу службы.
![]() |
Эли Коэн (в центре) на Голанских высотах |
Он подробно знакомится со сложным военным комплексом, который был построен советскими специалистами. Он изучает ракетные установки и противотанковое оружие. Его доклады Тель-Авиву становятся все детальнее и объемнее. Он — гордость Моссада, разведчик номер один страны. И в то же время — один из первых лиц сирийского государства, близкий друг его главы,
завтрашний министр обороны…
Однако беда пришла неожиданно. Передавая сообщения в Центр, Коэн создавал помехи для расположенных поблизости официальных передатчиков. Один из них находился в соседнем доме, где размещалось индийское посольство. Когда эти помехи значительно участились, его сотрудники обратились к сирийским властям. Это стало известно и Коэну, однако он решил не обрывать передачи, отвечая на запросы Тель-Авива и считая, что заместителя министра обороны никто проверять не станет. Да и техника, которая была в распоряжении сирийцев, по его сведениям, не позволяла обнаружить местоположение тайного передатчика.
И тем не менее, после продолжительных безуспешных усилий у сирийской контрразведки всё-таки получилось запеленговать передатчик Коэна. Когда агенты контрразведки ворвались к нему в дом, он как раз вел передачу…
Сперва Коэн заявил следователям, что его имя Камаль Амин Табет и что он мусульманин, но через непродолжительное время сказал им:
— Я — израильтянин, майор Эли Коэн. Вот мой армейский номер. Я служу в разведке и требую, чтобы меня судили в соответствии с Женевской конвенцией.
В ходе начавшегося расследования люди, до этих пор слывшие его друзьями, пробовали убедить Коэна не распространяться о своих связях с влиятельной сирийской верхушкой. Сам президент передал ему, что, если тот сохранит это в тайне, он обещает справедливый суд и скорое освобождение в порядке обмена военнопленными. Но было уже поздно…
В мировой и арабской прессе появились сообщения о том влиянии, которым израильский разведчик пользовался в правительственных и военных кругах. Сирия стала всеобщим посмешищем.
«Еще немного — и они сделали бы его своим президентом!» — писали враждебные сирийскому режиму газеты.
![]() |
Эли Коэн (слева) и еще двое обвиняемых на суде в Дамаске 9 мая 1965 года, за 10 дней до казни. |
Суд начался в январе 1965 года. Синхронно с открытым судебным процессом велись тайные переговоры между Сирией и израильским правительством по поводу освобождения Коэна. На каком-то этапе Сирия даже согласилась освободить его в обмен на большую сумму денег и
партию автомобилей. Однако слова не сдержали…
Президент Сирии подписал распоряжение о казни, которая состоялась 18 мая 1965 года в 03:30.
![]() |
Казнь в Дамаске |
Тело провисело на одной из центральных площадей Дамаска 6 часов, а потом было захоронено на еврейском кладбище.
Через пять лет сотрудники израильской разведки попробовали выкрасть тело Коэна, чтобы перезахоронить его в Израиле, но эта операция закончилась неудачей.
![]() |
Памятная плита на горе Герцля в Иерусалиме |
Останки Эли Коэна были перенесены сирийцами на кладбище одного из военных лагерей, расположенных в Дамаске, и помещены в бункере на глубине 30 метров…
![]() |
Памятная марка с надписью «Эли никогда не будет забыт» |