Конец «Коммерсанта»

В 1983 году полковник Васильев был назначен помощником военного атташе в посольство СССР в Венгерской Народной Республике и вместе с семьей отбыл в Будапешт.
Несмотря на престижную должность за границей, он, тем не менее, считал, что судьба к нему не благосклонна. Большинство его однокашников уже по третьему заходу съездило в командировки в престижные страны, а он, летчик первого класса, окончивший Военно — дипломатическую академию, который год сидел на приколе. Правда, был один выезд. В начале 1970-х годов он был послан в Канаду, однако через некоторое время был выдворен оттуда в ходе начавшейся кампании против сотрудников советских спецслужб.
Сколько ждал и вот тебе, назначение в социалистическую страну — без долларов, марок, фунтов…
Однако, Васильев был уверен, что после трех лет пребывания за границей он непременно приобретет машину, кооператив­ную квартиру, дачу на берегу речушки и заживет так же, как и его друзья-удачники. Он им отчего-то постоянно завидовал…
На первых порах служба Владимиру приглянулась: протокольные встречи, представительские мероприятия, банкеты, экскурсии, дипломатические знакомства, нетрудные отчеты о проделан­ной работе — всё же дружественная страна.
Однако материального удовлетворения эта работа не приносила — получаемые форинты и филеры быстро таяли, грозя несбыточностью задуманным грандиозным планам.
Васильев с удивительной откровенностью обсуждал на протокольных встречах мировые проблемы, уровень жизни в СССР, подчеркивал любовь к авиации и принадлежность к воз­душным асам, даже поругивал после очередного «бесплат­ного» тоста порядки в государстве и армии, особенно охот­но беседовал с американским военным атташе полковни­ком Ричардом Бакнером. Его непосредственность в обще­нии, осведомленность, знание русского языка притягивали Васильева.

Военный атташе посольства США в Будапеште К. Мэй (второй справа) и помощник советского военного атташе В. Васильев (крайний слева) на официальном приеме в посольстве СССР.

Частые представительские мероприятия так «сдружи­ли» двух полковников, что они в скором времени перешли на «ты». На одном таком мероприятии между приятелями состоялся такой разговор, начатый Владимиром:
— Ричард, что тебе не хватает для полного счастья?
— Денег! — нашелся с ответом американец.
— А как бы ты поступил, если бы неожиданно вдруг по­лучил миллион? Вот так, вдруг… получил, понимаешь, и всё?
Бакнер на мгновенье замешкался. Опытный разведчик сразу осознал, ку­да клонит советский друг. И он нашелся:
— Я бы пустил миллион на бизнес! Открыл свое дело. Ну а теперь мой вопрос: а чего тебе не хватает для полного счастья?
Ответ был ошеломляюще прост:
— Мне не хватает пяти тысяч рублей!
Я бы их потратил на покупку машины, а может, на приобретение какого-то заброшенного дома в деревне, где после увольнения со службы можно было бы коротать пенсионное время. Лю­блю возиться с землей — огородничать, садовничать…
Через неделю на очередном приёме в одном из по­сольств по случаю национального праздника они снова встретились. В конце вечеринки Бакнер, проходя мимо Васильева, который стоял в стороне от коллег, абсолютно открыто вручил ему коробку конфет и произнес с улыбкой:
— Нижайший поклон супруге. Передай ей мой неболь­шой презент — здесь конфеты, а внутри есть кое-что и для твоего счастья.
Васильев прошел в туалетную кабину, где и открыл коробку. Сверху на конфетах лежал конверт с деньгами — ровно 5000 рублей — и записка:
«Милый Володя, не обижайся. Для меня в рублях это не сумма — пустяк. Пока деньги в Совет­ском Союзе в цене — делай счастье. Не пытайся сглупить. Впереди ещё много времени. Разбогатеешь — отдашь.
С искренним уважением Ричард».

Полковник Р. Бакнер, вербовщик В.Васильева

Васильев вначале порадовался материализованному ответу на его в общем-то абстрактный намек, однако когда деньги были уже в кармане, обеспокоился.
«Всё, я влип. Это вербовка. За этим последует перевод внешне дружественных отношений в ру­сло оперативных контактов, а затем прочной шпионской связи, — пронзили сперва мысли. — Нет- нет, я всё верну, всё до копейки, ведь это просто долг», — через мгновение начал успокаивать себя Васильев. Он искал оправдание своему промаху…
Что его ждет дальше? На этот вопрос он отвечать самому себе не желал – трусил…
Мелькнула мысль — возвратить деньги, однако тут же потухла. Жажда наживы была сильнее здравого смысла.
На очередном представительском мероприятии американец предложил Васильеву:
— Володя, давай встретимся одни в спокойной обста­новке. Обговорим, как лучше организовать наше взаимо­действие.
На встрече, которая прошла вечером на одной из окраин Будапешта, Бакнер ввел его в курс оперативной обстановки, а затем долго инструктировал. В его голосе появились властные нотки, однако попрощались тепло, условившись встретиться через де­сять дней в пригороде Будапешта на улице Вираг.
И уже утром следующего дня Васильев начал отбор «товара» для американцев — впереди маячили, как он думал, большие деньги. Он делал выписки из секретных документов, выводил коллег в беседах на темы режимного характера, подбирал информацию, которая представляла, по его мнению, интерес для новых хозяев.
Всю собранную информацию агент передавал, как правило, на личных встречах, маскируя письменные сообщения в пачках сигарет, книгах. На первых порах совесть частенько мучала его, а потом он о ней просто забыл.
Основная работа с Васильевым планировалась американцами после его возвращения в Советский  Союз. Для этой цели он заранее снабжался шпионской экипировкой, а также  планами по связи на территории СССР.
Перед тем, как Бакнер вернулся в США, он передал Васильева своему коллеге полковнику Мэю.

Полковник К. Мэй

Васильев сознавал, что Мэй хочет полу­чить более свежую и важную информацию, по сравнению с той, которую он передавал Бакнеру. Зная об интересе разведки США к частям Южной группы войск, он сообразил: соберу-ка материал по авиации. Сказано — сделано! Это был его инициативный шаг.
Перед возвращением в Союз Васильев получил план по связи, который был размещен в журнале  «National Geographic» №2 за 1983 год.

На определенных листах журнала разме­щался микротекст. Советские военные контрразведчики впервые встретились с таким ухищрением: черный краситель неко­торых линий тончайшим лучом лазера был вытравлен в форме русских букв, составлявших предложения с текстом операции по связи. Считывание таких текстов могло про­ изводиться через миниатюрные микроскопы с подсветкой.

План связи начинался словами:
«Дорогой друг!
По при­бытии в Москву не предпринимайте попыток выйти на нас. Выждите одиннадцать месяцев и тогда начинайте слушать на­ши радиопередачи, считая месяц вашего отъезда как нулевой.
Если у вас появилась возможность добывать важные материалы или они у вас уже находятся, поставьте сигнал готовности выйти с нами на связь в месте «Дом»…»
В сентябре 1985 года  Васильев с семьей вернулся в Москву. Он был назначен в подразделение нелегальной разведки ГРУ Генштаба.
В соответствии с планом связи, ровно через одиннадцать меся­цев Васильев должен был войти в рабочий контакт с развед­центром США. Однако он проигнорировал рекомендации: торо­пился побыстрее получить очередную порцию денег. Как он считал, зарплата, даже полковника Генштаба, была мизерная по сравнению с той, которую он получал в Венгрии. Кроме того появилась для покупки деревенская изба в хоро­шем состоянии — с банькой, садом, приличным огородом и большим сараем, который можно было без особой пере­стройки приспособить под гараж и мастерскую.
Поэтому уже через месяц после прибытия Васильев связался с американцами и полу­чил первое задание. Активности и изобретательности в добывании информации ему было не занимать. Вместе с кражей секретных документов он выведывал такие же сведения у сослуживцев, употреблял любые возможности для ускоренного сбора шпионской информации. Например, за время нахождения в новой должности Васильеву доводилось несколько раз присутствовать на разборах учений, подведении итогов и постановке задач в ГРУ Генштаба. Так вот, он записывал на диктофон содержание этих мероприятий, спрятав его под рубашку.
Когда все кассеты были «заняты» разведыва­тельными данными, Васильев поставил метку о готовности зало­жить тайник. Спешил получить обещанные 30000 рублей.
В начале октября 1985 года он в заранее оговоренном месте «Звонок» поставил синим красителем знак в виде буквы «Р», который сообщал о закладке шпионского контейнера. В него он поместил 15 кассет с записями совещаний руководяще­го состава ГРУ, сведения на помощника военного атташе — своего сослуживца по Венгрии, им лично разработанные наиболее безопасные условия дальнейшей связи в Москве, записку с просьбой передать ему новый магнитофон с большим объемом записи, а в конце просил ускорить вы­плату обещанных денег. Однако случилась неудача…
Не получив ответного сигнала об изъятии американцами заложенного им контейнера, он поздно вечером изъял «товар», а утром отнес на рабо­ту и положил в сейф.

План связи агента с американской разведкой

Следующий раз он, подгоняемый чутьем наживы, поставил знак «Р» на месте «Трап» и заложил контейнер в условленном месте «Киев» в первых числах декабря 1985 года. На этот раз тайник американцами был обработан и ему оставалось только ждать денежного привета из-за границы.
Его энергичность в эти весенние дни 1985 года удивляла даже американцев. Только за март — май агент провёл несколько операций по связи, которые потребовали мобилизации немалых сил и средств. Васильев блестяще справился с мо­ральными перегрузками. Как-никак перед ним маячила «великая» цель — деньги, ради которых он забывал об отдыхе…
В это время военные контрразведчики уже обратили на него пристальное внимание. Ему, подозреваемому в проведении шпионской деятельности, был дан псевдоним «Коммерсант».
Васильев в своей жажде денег дошел до того, что однажды весной, находясь на дежурстве на одном из объектов ГРУ, решил подготовить классическое письменное агентурное донесение. Он даже не подозревал, что контроль всех его действий обеспечи­вала спецтехника.
Приём дежурства прошел относительно быстро. У контрразведчиков, которые вели наблюдение за «Коммерсантом», создавалось впечатление, что он проявил к сдающему вахту полковнику максимум любезности. Подобное его поведение при за­ступлении на дежурство было странным, так как обыч­но он всё принимал по описи. На этот раз очень торопился.
Вынув из сейфа секретную рабочую тетрадь, а из кейса блокнот, он принялся за работу. Начиналось донесение такими словами:
«Господа!
В дополнение к ранее собранной и переданной вам информации сообщаю другие данные, возможно, представляющие интерес для ЦРУ США…»
И вот уже допечатана последняя страница. Документ был изготовлен на восьми листах!

Машинка, на которой «Коммерсант» печатал донесения для ЦРУ, диктофон, микроскоп и предметы шпионской экипировки.

После подготовки донесения он поставил метку в виде буквы «Т» размером 10×20 сантиметров на одном из домов по Ленинскому проспекту. По этому сигналу готовности заложить тайник американцы должны были изъять его через сутки.
На следующее утро он вложил в грязный обрезок резинового шланга конверт с донесением, а сам шланг завернул в целлофановый пакет.
В пять тридцать утра вошёл в лифт своего дома с кейсом, в который переложил пакет. Место закладки тайни­ка находилось по пути на службу. Петлять не хотелось, он был сегодня, как никогда ранее, уверен в удаче.

Последние шаги шпиона на свободе (оперативная фотосъемка).

Тайник под условленным названием «Крышка» нахо­дился в районе долгостроя. Местом закладки тайника была стальная плита круглой формы, приваренная к металличе­ской горловине недостроенного канализационного колод­ца. В облущенном бетоне низкого качества — рабочие, скорее всего, больше положили песочку в раствор, а це­мент ушел налево — возле горловины образовалась, словно специально для закладки тайника, неглубокая, как бы за­ маскированная раковина. Именно в неё «Коммерсант» и должен был вложить нехитрое изделие.
Он уже открыл кейс, достал контейнер и тут услышал за собой топот ног… К нему стремительно приближались четверо здоровых молодцев. Один из них предъявил удостоверение сотрудника органов КГБ, отрекомендовался и предложил дать объяснение по поводу резиновой трубки.
— Какое вы имеете право так вольно обращаться с офицером военной разведки? Я здесь по служебным сооб­ражениям и выполняю спецзадание.
Однако ему быстро заломили руки. Он пробовал освободиться, дергался, однако, когда клацнули наручники — быстро успоко­ился. Резиновая трубка уже у оперативников. Через нес­колько минут они извлекли сверток со шпионским доне­сением…
Во время следствия Васильев на первых порах пытался отрицать факт длительного сотрудничества с ЦРУ, однако под влиянием всё новых и новых улик понемногу стал признавать эпизод за эпизо­дом своего преступления.

Приговор оглашен, щелкнули наручники, впереди — камера смертника.

Военная коллегия Верховного Суда СССР приговори­ла шпиона В.В. Васильева к высшей мере наказания — рас­стрелу. Через месяц в газетах «Правда» и «Известия» появи­лись коротенькие сообщения о том, что ходатайство преда­теля Родины В.В. Васильева отклонено. Приговор приве­ден к исполнению…