В то время военные всех стран не совсем ещё освободились от кошмара позиционной Первой мировой войны 1914-1918 годов. Они все еще помнили об огромных зарывшихся в землю армиях и безнадежном, непрекращающемся кровопролитии, которое не могли приостановить и превратить в маневренную войну даже танки и самолеты. В итоге Франция пришла к выводу, что необходимо строить оборонительную линию из стали и бетона — линию Мажино.
Однако уже в 1934 году стали распространяться слухи, будто бы Германия, которая придерживалась новой теории молниеносной танковой войны, создает крепкое ядро из танковых дивизий — танковый кулак, который даст возможность пробиться через окопы и железобетонные сооружения. Итальянцы, весьма обеспокоенные этими вестями, направили генерала Роатта, начальника итальянской военной разведки, в Вену, чтобы тот попытался все узнать от Эрвина Лахузена, своего австрийского коллеги. Лахузен, начальник австрийской военной разведки, вынужден был сотрудничать с итальянцами из-за общности интересов генеральных штабов Италии и Австрии. Муссолини был пока полон решимости сохранить Австрию как буферное государство и при появлении угрозы мог в любую минуту послать свои танки к Бреннерскому перевалу, так же как он поступил, когда 25 июля 1934 года был убит австрийский канцлер и министр иностранных дел Дольфус.
В это время между Германией и Австрией было заключено секретное соглашение об обмене информацией, касающейся Центральной Европы и Балкан, что давало возможность поддерживать контакты и по другим проблемам. Лахузен, понимая необходимость сотрудничества между разведывательными службами, обещал оказать посильную помощь генералу Роатта.
Поляки не имели таких возможностей для ознакомления с немецкими секретами, и, возможно, поэтому их разведка действовала смелее и оригинальнее. В числе других польских разведчиков в Германию был послан капитан Юрек фон Сосновский — темпераментный и красивый молодой человек. По легенде он выдавал себя за разжалованного офицера, якобы обесчестившего свой мундир близкими отношениями с женой командира полка.
 |
Юрек Сосновский |
Сосновский пересек границу, решив, как он говорил, начать новую жизнь. Он надеялся найти женщин, которые бы работали на него.
В те дни в Берлине находились два польских офицера разведки. Один из них, лейтенант Гриф-Чайковский, абсолютно не знал, как начать свою работу. Поэтому он вскоре пришел в абвер и признался, что не может выполнить возложенные на него задачи, и попросил дать ему информацию.
— Вы будете иметь достаточно материала,— сказали ему в абвере.— Но вы должны работать на нас.
Возможно, самым интересным отделом генерального штаба в то время был 6-й инспекционный отдел, которым руководил полковник Гейиц Гудериан. Этот отдел разрабатывал новую боевую бронетанковую технику, изучал те районы, где эту технику предполагалось использовать, и вел исследования о характере будущей войны. Поэтому сотрудники этого отдела все время были в курсе оперативного планирования. Этот отдел и дал ложную информацию, которая позже была передана Гриф-Чайковскому. Тот отнес все в фотолабораторию, находившуюся в саду польского посольства.
Однажды Гриф-Чайковский, увидев висевшие в сушильной комнате чьи-то фотопленки, незаметно отпечатал несколько кадров одной из них и принес в абвер. Каково же было их удивление, когда на снимках они увидели крайне ценные материалы 6-го инспекционного отдела!
После этого абвер стал зорко следить за каждым посетителем польского посольства, однако долгое время так и не имел никакого представления о том, каким образом поляки получали фотокопии этих важных документов.
Юрек фон Сосновский был удивительно красив, смел и хладнокровен, с обворожительной улыбкой и проницательным взглядом. Было похоже, что он располагал большими деньгами, старался не отставать от моды и закатывал шикарные вечеринки в своей прекрасной квартире.
Женщины были к нему неравнодушны и всегда окружали его вниманием. Он открыто проводил время с одной светской дамой швейцарского происхождения, фрау фон Фалькенгейм.
Сосновского и его даму часто видел и вместе на скачках, в театре и в ночных клубах.
Как-то раз летом 1934 года в одном будапештском отеле Сосновский остановил свой взор на маленькой венгерской танцовщице Рите Паси и пригласил ее на обед. Молодые люди быстро увлеклись друг другом…
Через несколько дней Сосновский покинул Венгрию. Рита уехала с ним, чтобы танцевать для него в Берлине. Однако в скором времени Сосновский объяснил Рите Паси, что ее настоящей работой будет шпионаж.
Фрау фон Фалькенгейм взялась за шпионскую работу, даже не подумав о том, к чему это может привести.
«У меня есть подруга в военном министерстве. Я попытаюсь узнать кое-что от нее»,— сказала она. Фрау фон Фалькенгейм пригласила свою подругу фрау фон Нацмер на озеро Ванзее, где расположившись на пляже, они принялись болтать.
«Вы работаете у полковника Гудериана в шестом отделе инспекции?» — спросила фрау фон Фалькенгейм, как будто между прочим.
Во время второй поездки на озеро фрау фон Фалькенгейм объяснила своей подруге:
«Вы знаете о том, что работаете на русских? Мои друзья из числа консерваторов сильно обеспокоены этим делом. Ведь я вхожу в патриотическую группу Германии».
Постепенно ей удалось узнать, чем занимался 6-й отдел, и получить подробный план помещений отдела. Она убедила фрау фон Нацмер приносить материалы из 6-го отдела инспекции, нужные якобы для одной патриотической группы, которая вела борьбу с большевиками.
Фрау фон Фалькенгейм платила за документы, однако, водя свою «приятельницу» лишь в дорогие магазины, втянула ее в такие долги, что фрау фон Нацмер вскоре оказалась в полной зависимости от своей подруги.
Затем последовала сильный удар — Бенита фон Фалькенгейм сказала «приятельнице», что на самом деле они обе работают на офицера польской разведки. Если фрау фон Нацмер не хочет работать, она должна найти в военном министерстве других, более смелых девушек, которые бы заменили ее на этом опасном поприще. Фрау фон Нацмер ничего не оставалось, как втянуть в дело фрейлейн фон Иена и еще трех девушек, которые нуждались в деньгах…
Сосновский тоже не терял времени даром. Он привлек к работе запутавшегося в долгах полковника Биденфура и лейтенанта Ротлофа, которые работали в военном министерстве.
За один год Сосновский получил 150 секретных документов, ключи от сейфа полковника Гудериана и набросок плана нападения немцев на Польшу.
 |
Юрек Сосновский (справа) обедает в берлинском ресторане со своей любовницей баронессой фон Берг, 1934 год. |
Именно в это время ревнивая Рита Паси обратилась к своему антрепренеру с жалобой, что ей предложили шпионить против Германии. Антрепренер пришел в абвер и попросил дать заверения в том, что Риту простят.
— Хорошо, мы прощаем вас,— сказали Рите,— но теперь вы должны работать на нас.
Узнайте фамилии тех, кто действует с Сосновским.
Однажды Рита Паси позвонила в абвер и спросила:
«Значат ли для вас что-нибудь фамилии фрау фон Нацмер и фрейлейн фон Иена?»
Вскоре после этого Сосновский давал бал для высшего общества Берлина в зале Баха. На эту же ночь гестапо совместно с полицией запланировали произвести налёт на квартиру Сосновского. Однако позвонила Рита Паси:
«Сосновский чем-то обеспокоен… Он укладывает чемоданы».
Гестаповцы постучали в дверь квартиры Сосновского как раз в тот момент, когда ужин начинался.
Сосновский сам открыл дверь, и гестаповцы, согнав в угол истерично кричавших женщин и мужчин с побелевшими от испуга лицами, стали обыскивать квартиру.
— Вы шпион! — закричал гестаповец Сосновскому.
— Нет, ничего подобного,— ответил тот спокойно.
— Тогда вы секретный агент!
— Вы ошибаетесь,— улыбаясь произнес Сосновский.
— Я знаю, кто вы такой,— проговорил гестаповец. — Вы польский офицер разведки!
Когда спустя несколько месяцев это обвинение было повторено на суде, Сосновский поднялся, щелкнул каблуками и стал по стойке «смирно».
Воцарилась мёртвая тишина…
— Да, вы правы — я польский офицер разведки.
Зал суда был переполнен высокопоставленными членами нацистской партии. Также сюда были
направлены молодые немецкие офицеры разведки, как на урок разведывательной работы.
Фрау Фалькенгейм и фрау фон Нацмер приговорили к смертной казни, фрейлейн фон Иена — к пожизненному заключению. Гитлер помешал попытке Бениты фон Фалькенгейм выйти в тюрьме замуж за капитана Сосновского- этой хитрой уловкой она надеялась спасти свою жизнь, получив таким образом польское гражданство.
Когда ее в последний раз выводили из тюремной камеры, она закричала:
«Я с радостью умираю за свое новое отечество!»
Сосновский, глубоко взволнованный этими словами, поцеловал ей руку. Обеих женщин казнили в феврале 1935 года.
Адмирал Канарис нашел самый разумный в тот момент выход из создавшегося положения. Он предложил обменять немецкую шпионку, арестованную в Варшаве, на капитана Юрека Сосновского. Польское правительство согласилось с этим предложением, и обмен вскоре состоялся.
Польский генеральный штаб, как и во многих других случаях первоклассного шпионажа, получая информацию от Сосновского, отказывался ей верить. Сосновский по возвращении в Польшу содержался в крепости, в то время как польская разведывательная служба пыталась установить, являются ли настоящими его документы или ничего не стоящие материалы Гриф-Чайковского, или же и те и другие были фальшивыми и дезинформационными. Поляки пришли к ошибочным выводам – они посчитали, что Сосновский передавал дезинформацию, сфабрикованную самими немцами…
Когда в сентябре 1939 года немецкий вермахт напал на Польшу, генералу Лахузену, начальнику 2-го отдела абвера, было приказано найти Сосновского. Однако когда немцы взяли Варшаву, оказалось, что Сосновского там уже не было, и найти его не удалось.
Гриф-Чайковского, человека лишенного воображения, поляки повесили за предательство.
Загрузка...
